Месть партизана

(О чем писала наша газета 75 лет назад, №8 (990), 1945 г.)

Недавно в родное село Вырыпаевку Вешкаймского района вернулся из госпиталя партизан Василий Степанович Фомин. Он долго лежал в госпитале, но,благодаря заботливому и внимательному уходу советских врачей, здоровье его поправилось. За боевые заслуги правительство наградило его орденом Красной Звезды.

Мы решили посетить знатного воина. Когда мы пришли к Фоминым, пожилой скромный мужчина сидел с сыном-лейтенантом за столом и пил чай. Он вежливо пригласил нас к столу. Мы попросили рассказать о том, как он боролся в тылу врага.Вот что рассказал Василий Степанович.

- В 1941 году, при отступлении Красной армии, раненый я попал в плен. Немцы поспешно повели меня в ближайшую деревню, сильным ударом в спину толкнули в темный сарай. На сыром земляном полу сидели женщины, старики, дети. На следующий день привели еще несколько пленных, и нас погнали в неизвестном направлении. Колонну оцепили кругом немецкие солдаты, которые для храбрости время от времени стреляли вверх. Вот уже восьмые сутки идем по дорогам, изрытым гусеницами стальных чудовищ, воронками. Хочется есть и пить. От слабости люди падают, их тут же пристреливают фашисты. Когда стали подходить к одной деревне, впереди раздались крики. По колонне стреляли три немецких офицера, которые во весь дух, с автоматами через плечо, мчались на мотоциклах. На подходе к городу Дорогобуж нас оставили на открытом поле за колючей проволокой. Вместо хлеба фашисты бросали нам дохлую конину, вместо воды давали грязную жижу. Дули морозные сильные ветры. Чтобы не замерзнуть, пленники рыли небольшие углубления в снегу и прятались от холода. Но это не спасало. Появился тиф. Голод и холод истощали людей. Каждое утро из лагеря вывозили до 100 и больше трупов. Через несколько дней привели еще несколько сот «пленных», состоящих из местных жителей. Была дана команда двигаться дальше. От слабости я не мог встать. Тогда подошел толстый рыжий немец и ударил меня резиновой палкой по голове. Я потерял сознание. Когда очнулся, шли уже по шоссейной дороге вдоль леса. Товарищи вели меня под руки и шептали, что будет поворот, где мы должны бежать. В задних рядах то и дело раздавались выстрелы. Это немцы пристреливали тех, кто падал от слабости. Дорога загибает влево.Нас не видели фашисты.Бежим в лес, падаем и ждем, когда пройдет колонна. Теперь мы на свободе. Идем обратно до ближайшей деревни. Часто попадаются трупы расстрелянных женщин, стариков. На пригорке в ряд лежат 12 молодых красноармейцев. Руки вывихнуты, выколоты глаза, отрезаны носы. Дрожь пробегает по телу, сердце пылает ненавистью к гитлеровским палачам На краю деревни зашли в небольшую хату. Пожилая женщина с добрыми серыми глазами посмотрела на нас и пригласила вперед. Она спросила, кто мы такие. Мы рассказали о своем положении. Она нахмурилась, глубже стали морщины на лице, в глазах появился сухой блеск. Она вынула из печи картошку, поставила на стол и подала небольшую горбушку хлеба, все, что осталось после немецкого погрома, сказала: «Ешьте, я себе еще добьюсь. У меня ведь тоже муж и сын в Красной Армии», и стала рассказывать о том,как грабят и убивают население немецкие захватчики.

– У них в уставе записано – уничтожать, сжигать,отбирать,- говорила она. – В первый же день прихода в деревню они 30 колхозников сожгли в сарае. На другой день на небольшой площади перед церковью повесили двух учительниц и 70-летнего колхозного сторожа за то, что он не поклонился немецкому офицеру. Разве забудет мать, как на ее глазах с захлебывающимся кудахтаньем фашисты застрелили девятилетнего сына, который, вместо игрушки, взял с их подводы консервную банку. А теперь оставили в селе старосту и полицейских, которые следят «за порядком» И отбирают у населения продукты, обувь и одежду для немецкой солдатчины. Мы решили организовать партизанский отряд. Ночью, когда все окутывалось тьмой, колхозники приходили к нашей доброй хозяйке Луше, которая прятала нас от глаз полицейских, и обсуждали свое горе. 16-летний комсомолец Миша Степанов приносил советские листовки, таким образом жители деревни знали, где бьется с врагом Красная Армия. На одном таком собрании вынесли решение – убить старосту и полицейских. На это дело вызвались сибиряк Николай, худощавый бойкий парень,и две партизанки – колхозницы, которые выполнили боевое задание на второй же день. На крышу сельсовета выбросили красный флаг. В отряд пришли все,кто способен носить оружие, даже колхозники из соседних деревень. Мы начинаем нападать на немецкие войска, добывать оружие, хлеб Через неделю, в морозный январский день, разведчица Даша сообщила, что на деревню идет отряд немецких карателей. Мы решили уйти в лес, но в селе Каменный Брод нас окружили фашисты. Разделившись на группы, мы стали с боями пробиваться к цели. Все партизаны дрались с русской неустрашимостью. Больше половины гитлеровцев было убито,а остальные стали удирать. Так мы ушли в лес, чтобы продолжать борьбу в тылу врага. Стали разрушать мосты, взрывали эшелоны с немецкими войсками, внезапно нападали на колонны немцев, которые шли на фронт. Однажды местные жители из деревни Каменный Брод сообщили нам, что гитлеровцы на рассвете должны расстрелять колхозников, у которых они пытались узнать о партизанах. Командир отряда Беглов, широкоплечий рябой парень, приказал немедленно готовиться 15 партизанам и захватить все необходимое для боя. Ночью эта небольшая группа должна была освободить заложников. Как только стемнело, пошли в село. Без шума сняли часовых. В окна комендатуры полетели связки гранат. Немцы подняли страшную панику, выбегали в нижнем белье и стреляли наугад. Ни один немец не ушел живым. Мы потерь не имели и, освободив пленников, благополучно скрылись в лесу. В это время недалеко от нас действовал еще один партизанский отряд под командой волевого командира «Дедушки». Мы решили соединиться с этим отрядом и действовать совместно. Так я стал партизанить в отряде «Дедушки», про которого много раз писалось в центральных газетах. Василий Степанович замолчал. Лицо его было бледно. Глаза фосфористым блеском и вместе с тем устало смотрели куда-то вдаль. Руки, шея в шрамах. Вражеские снаряды, осколки мин вывели его из боевого строя. Но в сердце его не остыла ненависть к фашистам. Оно полно горячего желания неутомимо помогать Красной Армии в ближайшей победе над гитлеровскими людоедами.